Билеты на пять декабрьских представлений «Палермо Палермо» в Haus der Berliner Festspiele раскупили еще в июле. Та же история – с перформансами и мастер-классами в музее Мартин-Гропиус-Бау, идея свободного, но по предварительной записи входа на которые рухнула сразу: уже в сентябре нельзя было записаться даже на январь, только в лист ожидания. Такой спрос на Бауш одной выставкой, разместившей в шести залах кучу фотографий и телевизоров, транслирующих действительно уникальные записи, не обеспечишь. Идея, которую много лет вынашивали в Bundeskunsthalle в Бонне, – сделать выставку, посвященную одной из самых знаменитых основательниц танцтеатра, – казалась не слишком жизнеспособной, пока одна из танцовщиц компании, Найонг Ким, не предложила Соломону Баушу – сыну хореографа и основателю фонда Пины Бауш – воссоздать в музейном пространстве репетиционный зал «Танцтеатра Вупперталь», где в старом, 50-х годов, помещении кинотеатра «Лихтбург» Пина Бауш ставила почти все свои спектакли. Так и сделали – сначала в Бонне, теперь в Берлине, куда переехала выставка с точной копией «Лихтбурга» и работающими в нем почти ежедневно танцовщиками Пины Бауш.
Собственно, они и обеспечивают мероприятию ажиотаж, поскольку каждый – легенда, культ и особое явление в жизни компании. Будь то Жозефин Энн Эндикотт, с которой можно разучить знаменитые групповые проходочки (так называемые Reihe) из спектаклей «Гвоздики» или «Контактхофф». Или Кристиана Морганти с ее виртуозной и остроумной лекцией Mowing with Pina. Почти все, кого можно увидеть в «Лихтбурге», независимо от возраста либо работают с репертуаром компании, либо заняты в нем. С 2009 г. после внезапной смерти Пины Бауш театр, созданный в 1974-м, все еще единый организм и обезглавленным вовсе не выглядит. В чем убеждает даже не выставка, раскрывающая технологические особенности работы Бауш с артистами, а знаменитому методу «вопросов и ответов», например, или «путешествиям», закалявшим танцовщиков не только физически (дневники с записями и наблюдениями вели все), посвящены отдельные залы. Лучше всяких документов убеждает в том, что коллективное тело ансамбля все еще более чем живо, гастрольный спектакль «Палермо Палермо».
Что дальше
Компания Пины Бауш вступает в новый период. И возможно, предстоящие несколько лет – последний шанс увидеть легендарные спектакли «Танцтеатра Вупперталь». У театра уже есть новый интендант и скоро появятся премьеры для другого поколения танцовщиков. Конкурс в компанию, как в старые добрые времена, 400 человек на место.
Этот спектакль – итог одного из тех самых «путешествий», в результате которых родилось 14 копродукций. Вена, Рим, Гонконг, Палермо, Япония, Индия – города и страны отражались в спектаклях Бауш не как документы или набор туристических трофеев, а как внутренний опыт самих странников. Впечатления танцовщиков от двух-трехнедельной поездки обрабатывались компанией почти год. Результат был не тот, какого многие ждут от такого рода продукции: экзотика, колорит, все, что отличает одну культуру от другой, испарялось как случайное и неважное. Нечто же присущее всем независимо от национальности, гражданства и вероисповедания становилось материей уже абсолютно универсального зрелища. Фраза Бауш «Я не танцую архитектуру» стала крылатой. Ее странами и городами становились люди и то, что они переживают. Эта «непривязанность» к месту и времени в случае с «Палермо Палермо» оказалась особенной.
В театре Пины Бауш поставили «Новые пьесы 2015»
Это первая после смерти легендарной основательницы премьера в Tanztheater Wuppertal
Спектакль, появление которого совпало с падением Берлинской стены, ставший одним из символом немецкого единения, объехал мир, но в Берлине так и не был показан. Но как в декабре 1989-го, когда на премьере в «Вуппертале» зрители вместо занавеса увидели кирпичную стену, которая через пару минут с грохотом обрушилась, трудно было поверить, что придумали это Пина Бауш и сценограф Петер Пабст много раньше ноябрьского берлинского стенопадения, так и в декабре 2016-го не верится, что зрелище совсем из другого времени. Спектакль, в котором вдов, облаченных в черное мафиози, траурных процессий и макабрических танцев больше, чем во всех проектах Бауш, вместе взятых, меньше всего про Сицилию. Пейзаж после битвы, превратившей город смерти в руину и кладбище, узнаваем, как картинка из актуальных теленовостей. Но актуальнее всего – последующие почти три часа чудесного возвращения этого безнадежного пейзажа к жизни. Три часа волшебной трансформации, которая только этому уникальному ансамблю под силу. Скакать в ярких платьях и на каблуках по камням, флиртовать с публикой, подшучивать над собой, неистово рубиться в сумасшедшем переплясе, оставляющем модные тверкинги от Яна Фабра позади, как какой-нибудь танцевальный детский сад; идти стеной, наконец, сцепившись локтями, плечом к плечу и с цирковой, по сути, задачей – не уронить зеленое яблоко на голове – кажется, им это никогда не надоест, кажется, нам это никогда не надоест. Как и смотреть на monstre sacre старого аутентичного состава «Палермо Палермо». Доминик Мерси, Назарет Панадеро, Андрей Березин и все-все-все – именно ее артисты. Именно они, а не дома и фонтаны и есть «достопримечательности» всех открытых ею стран и городов, Пине Бауш хватило когда-то гения это понять. Она вложилась правильно, капитал еще работает.
Берлин
